Мысль, что единственный ребёнок - девочка и неминуемо вырастет в женщину, с которой люди станут обращаться так, как он всю жизнь наблюдал и обращался сам – была главным отцовским ужасом.
Добавлю немного контекста для ясности почему. Он был единственным выжившим сыном в семье депортированных в Узбекистан корейцев. Из Ташкента в Москву попал «за выдающиеся достижения в учебе и спорте» (математика, физика, лёгкая атлетика, волейбол). И за них же, сразу как смог - сделал перевод в военно-морское училище в Питере. ВМФ был одним из немногих способов посмотреть мир за государственный счёт. То есть вырос он, глядя на деда, говорившего, что «женщины – это говорящий скот» и так же колотившего его до полусмерти, чтобы закалить на случай будущих войн и депортаций. Потом жил в общаге среди спортсменов из южных республик. Затем в казарме. А потом «сел на железо» - т.е. военный корабль, на котором начал ходить на Кубу, в Анголу, Вьетнам. То есть внутри общества, сформированного как раз выжившими после войны женщинами, ставшими «я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик» - он всегда видел только предельно патриархальные анклавы. Узбекистан, спорт и военный флот, где женщина по умолчанию – существо низшего сорта. Так было не везде в СССР конечно же - но он об этом не знал. Поэтому принял креативное решение – растить меня как старшего корейского сына и готовить к жизни в стане врага как шпиона. Изменить отношение к женщинам индивидуально – только сделало бы изгоем его самого и ничем не помогло мне. Поэтому он решил учить меня «быть настоящим мужиком». Думать, как мужчина, действовать как мужчина и главное - не позволять себе ничего чувствовать, как мужчина.
Как сказал мой хороший друг – встреча со мной побудила его пересмотреть своё отношение к женщинам. «Первый раз в жизни на меня кто-то смотрел как на легкозаменяемый кусок мяса – причем не притворяясь, а потому что действительно воспринимал именно так». Его это очень специфически задело, он начал разбираться почему. И понял - я его так бешу, потому что он как в зеркало смотрится. Моё поведение, бесящее его до красных глаз – это ровно то, что он всегда испытывал и делал по отношению к женщинам сам. У нас есть пожизненная шутка: «когда выяснилось, что мы оба гетеросексуальные мужчины – решили остаться друзьями».
Такого эффекта папа добился с раннего детства начав брать меня с собой туда, где обычно собираются одни мужики, ну максимум – с сыновьями. На рыбалку, в гараж, в поход, в поездку на машинах, в горы. От меня требовалось не ныть, не жаловаться и не отсвечивать, чтобы мое присутствие перестали замечать – и превращаться в шпиона. Следить кто что делает и говорит, всё запоминать и понимать. Потом он со мной обсуждал увиденное и услышанное, и вообще всех наших знакомых в контексте темы. Это была интересная игра.
Он спрашивал услышала ли я, как обсуждали женщин, что про них говорили. Услышала ли я как мерзкий мичман хвастался что у него личный повар с красным дипломом? Слышала ли я как они вчера поднимали тосты и сыпали пышными комплиментами в адрес женщин в гостях – и что они про них на самом деле думают?
- Никогда не слушай, что мужчины говорят тебе. Как попугаи долбят чушь про «украшение нашего общества» и «самых прекрасных наших девочек». Они просто надрессированы всякими курицами долбить эту ничего не значащую для них чушь под страхом наказания. Вот вас мальчишки в школе восьмого марта поздравляли. Ваша классная им раздала по кусочку стихотворения и сказала выучить, а то всем неуд по поведению поставит. Зачем они не поняли, но приказ обсуждать не стали. Оттарабанили как болванчики со стеклянными глазами «я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…» - чтобы их мать дома не убила за неуд. Чтобы эти тупые куры, которым зачем-то чтобы он совершил пару полностью бессмысленных с его точки зрения действий – от него отстали. Смотри только, что мужчины делают. Помнишь, когда Алка подговорила весь класс объявить тебе бойкот?
- Да.
- И ваш главный отличник и спортсмен – молча подошёл и сел рядом с тобой. А его свита, подумала-подумала, и расселась вокруг тут же? И бойкот тебе сразу закончился? Или когда на физре ваш этот засранец тебя облил, а шкет другой – его в лужу завалил за это? И его к завучу за это отвели, где он молчал как партизан почему это сделал? Только то, что мужчины делают, причем, когда им это чего-то стоит – имеет значение. И все равно их нельзя любить. Теряешь голову – идёшь в прислуги. Сломленные женщины, с которыми можно делать всё что угодно, всё равно они уже никуда не денутся – скучные коврики для ног.
(сказать, что АВ ненавидел моего отца - ничего не сказать)
Он постоянно обсуждал со мной наших знакомых. Вот видишь – эта женщина заведующая отделением Военторга – поэтому её муж, когда ему на коленку положила руку такая-то знакомая, отпрыгнул на другой край дивана как ужаленный. Видишь какой он всегда трезвый, чистый и всегда с детьми занимается? Потому, что он знает, что она без него будет жить лучше, чем он без неё. Две другие женщины, которых он мне всегда ставил в пример – заведующая отделением в больнице и его сестра, вопреки всему, ставшая доктором биологических наук.
- Чтобы мужик себя прилично вёл – у тебя должны быть свои связи и свои деньги. Вот эта жена мичмана с красным дипломом, которую он при всех унижает постоянно? Он что это делает, потому что она готовит плохо, или выглядит? Нет – он это делает, потому что она позволяет. Потому что ей какие-то куры вроде вашей училки труда в голову насрали своего помёта. Что её дело быть хорошей рабыней Бурбале, который вообще размножаться не должен, как мало того, что тупой - так ещё и весь кривой, жирный мудак.
Наша учительница труда была женственной женщиной в буклях, рюшах и брошах. Отец скандалил с ней на всех собраниях и отдельно – требуя, чтобы она не смела засирать мне голову «своим куриным помётом», а мне говорил - «чем увидеть тебя такой дурой в прислугах у какого-то урода – я тебя лучше сам убью».
Когда водка начала его уже сильно разрушать - я придумала целую историю, чтобы объяснить себе это. Как он пошёл в горы без меня, в него вселился злой дух, которого надо изгнать. И придумывала всякие обряды экзорцизма, чтобы проводить их над ним, когда он отрубался в ноль. И пришла к выводу – они не работают, потому что он в отрубе. Надо чтобы он бодрствовал, но, когда он бодрствует – демон слишком силён. И плакала от бессилия, что отец попал в беду и ещё жив где-то и ждёт моей помощи, а я не могу его спасти.
В общем, от опасностей среды, сформированной демографией «несколько поколений женщин гораздо больше, чем мужчин», где женщины вынуждены биться за любые штаны и терпеть от них всё – он хотел меня защитить, и защитил.
Проблема была потом расчистить все минные поля, снять линии обороны и утилизировать все виды оружия массового поражения, накопленные, чтобы или воевать с мужчинами, или ситуационно быть с ними братьями по оружию.
